Гермиона проснулась от звука бьющегося стекла, чего-то еще и последовавшей за ней тихой бранью. Звук, как мячик от пинг-понга, прошелся по стенкам черепа ища выход на свободу, с каждым ударом усиливая головную боль.

— Боже, ну почему это всегда как в первый раз...

Болезненно зажмурившись и сжав руками свою черепушку, она ждала пока боль хоть немного утихнет, чтобы открыть глаза. Хорошо, что в спальне, кажется, было все еще темно. Полежав неподвижно еще пару минут, Гермиона почувствовала, что может аккуратно, без резких движений, хоть как-то пошевелиться. Она медленно открыла глаза. Действительно, в комнате стоял приятный полумрак и ни один солнечный зайчик не мог пробраться сквозь толстые шторы, предусмотрительно кем-то задернутые.

Все так же осторожно, стараясь не расплескать свой мозг, Гермиона медленно повернулась в сторону тумбочки, чтобы взять из ящика таблетки от похмелья и головной боли. Они всегда там лежали, потому что их запасы регулярно пополнялись. Но ее рука застыла в воздухе, когда взгляд наткнулся на маленький пузырек, стоящий сверху с запиской “Выпей меня”, написанная знакомым летящим почерком. Это заставило Гермиону непроизвольно улыбнуться, несмотря на ее состояние. Взяв пузырек в руку, она не раздумывая откупорила его двумя пальцами и быстро выпила все содержимое.

— Какая все-таки гадость!

Несколько раз ее передернуло, но через пару мгновений она стала ощущать, как ей становится значительно легче, и можно начинать запускать свой мозг.

Не боясь, что ее голова расколется на кучу бесполезных осколков, Гермиона нормально села, облокотившись на спинку кровати, и подтянула одеяло повыше, прикрывая наготу. Ее взгляд пробежался по комнате.

Вот ее халат, небрежно брошенный на пол, отливающий изумрудной лужицей, раскиданные везде подушки, покрывало, валяющееся на полу, но зацепившееся за край кровати.

Гермиона поймала себя на мысли, что она улыбается. Первый раз за столько месяцев. Искренне. Без фальши.

Она повернула голову в сторону соседней подушки, которая ранее всегда была нетронутой, потому как она спала всегда только на своей половине кровати и та напоминала ей каждое утро про ее одиночество. Сейчас же она сохранила контур головы мужчины, его запах и все воспоминания событий сегодняшней ночи. Эта, казалось бы, незначительная деталь интерьера была прямым доказательством того, что Северус сегодня был с ней, и что Гермионе это все не приснилось в пьяном угаре забытья.

И все-таки как это по-снейповски “молча прийти, молча остаться”. Догадайся мол сама, что я там решил. Но в принципе Гермиона и не ждала от него потока слов. Если пришел — значит решил. А там как будет.

С кухни опять послышались звуки открывающихся дверей кухонных шкафчиков, передвижения разных банок и баночек, видимо в поиске чего-то конкретного. Надо встать и все-таки узнать, что там происходит.

Все еще улыбаясь своим мыслям, Гермиона сбросила с себя одеяло, потянулась как довольная сытая кошка и села на кровати. С помощью волшебной палочки, которая тоже лежала на тумбочке рядом с уже пустым флаконом из-под зелья, она призвала свой халат и привела в порядок спальню. За окном и правда было довольно солнечное утро.

Стараясь двигаться как можно тише, Гермиона подкралась к кухне.

Северус стоял к ней спиной, закрывая от нее весь обзор и ей было не видно, что он делает, но судя по ароматам, витавшим в воздухе, там готовилось потрясающее кофе. Он уже был полностью одет. Спина прямая, плечи расправлены, сюртук сидит идеально. Собственно, как всегда. Наверное, уже и застегнутый на все пуговицы. От размышлений Гермиону отвлекло чавканье, доносившееся где-то снизу, и, вытянув шею, Гермиона увидела, как Живоглот с удовольствием уплетает свой завтрак.

— У тебя кроме кошачьей еды совершенно нечего есть. Даже кофе средней паршивости. Его пить вообще нельзя. Только если травить неугодных гостей.

Кто бы сомневался, что ее сразу же засекут. Если бы на ней сейчас была мантия-невидимка Гарри, он все равно понял, что уже здесь не один. Шпионское чутье. Многолетний опыт. Будешь тут чувствовать, когда каждый второй хочет тебя убить.

Северус повернулся к ней с присущей ему грацией и поставил на стол две чашки дымящегося напитка. Ну конечно. Как она и предполагала, его сюртук был полностью застегнут, а высокий ворот рубашки и галстук скрывали шрамы, оставшиеся после укуса змеи.

— Я никогда не завтракаю.

Гермиона плюхнулась на стул под неодобрительным взглядом Северуса и, не обращая на него внимания, потянулась за своей чашкой. Упершись одной пяткой в сиденье стула, она поднесла чашку с напитком к носу и, закрыв глаза, вдохнула аромат. Как же божественно!

Звук поставленной где-то рядом тарелки заставил ее открыть глаза и посмотреть, что там. А там оказался тост с маслом. И стакан с соком. Где он это все взял — не понятно, потому как она точно знала, что этого в ее холодильнике не было.

Возле него стоял такой же комплект еды и напитков, а рядом лежала свежая газета.

Кофе приятно обжигал внутренности, помогая окончательно проснуться. Северус сделал пару глотков и поставил чашку на стол. Гермионе же хотелось еще немного насладиться вкусом кофе. Неужели он сварил такую вкусноту из ее запасов? Или оно оттуда же, откуда еда?

Внимание Гермионы привлекли его пальцы, бесшумно барабанящие по столешнице стола. И тут ее память услужливо подсунула ей воспоминание сегодняшней ночи, и напомнила, что они профессиональны не только в приготовлении зелий. Из захватившего ее сознание потока воспоминаний ее выдернуло мужское кмыханье. Она перевела взгляд с пальцев на его лицо и наткнулась на укоризненный взгляд. Да-да, она поняла. Если она не съест сама, ее накормят через силу.

Демонстративно откусив кусочек тоста, она позволила себе вернуться к кофе и рассматривать Северуса поверх своей чашки. Ее так и манили эти пуговицы. Руки просто чесались прикоснуться к каждой из них. И он явно заметил, что она их так же рассматривает, как и его пальцы. Интересно, Северус съязвит по этому поводу или нет?

Они одновременно потянусь к своим тостам и откусили. Гермиона решила оставить пока пуговицы в покое и отвлечься на нейтральные темы. Что может быть нейтральнее, чем утренняя газета.

— Что пишет пресса?

— Все как обычно. Мы все умрем и Поттер молодец.

— Кстати, а ты знаешь, что, когда я вчера говорила про мазохистов, я имела ввиду и Поттера?

Северус вопросительно поднял бровь. Гермиона откусила еще кусок тоста и ответила.

— Он в тебе настолько души не чает, что решил своему будущему ребенку дать второе имя Северус.

От услышанного Северус замер, перестав жевать, и его лицо стало еще белее чем прежде. Даже Живоглот, который в это время сидел на подоконнике и увлеченно наблюдал за птицами за окном, оглянулся. Гермиона успела испугаться, не остановилось ли у него от услышанного сердце. И уже было вскочила, чтобы оказать помощь, но была резко остановлена его жестом.

Медленно проглотив остатки тоста, Северус закрыл глаза и было видно, что он пытается восстановить внутреннее равновесие. Гермиона застыла в ожидании. Вот дернул же ее черт за язык. Когда Северус заговорил, она сама поверила в серьезность сказанного, потому что было это сказано таким тоном… как в “лучшие” школьные годы.

— Я его убью. Учитывая, что потребность сохранять золотому мальчику жизнь для «блага всех» уже отпала.

Гермиона решила отвлечь Северуса от этих мыслей и постаралась перевести разговор на тему, касающуюся лично их. Лучше она признается по поводу пуговиц.

— Ты знаешь, что твои бесконечные пуговицы — отдельный элемент фетиша?

Сказав это, Гермиона робко улыбнулась.

— Никогда об этом не задумывался.

И Гермиона могла бы поклясться, что хотя это было сказано обычным равнодушным тоном, она увидела у него в глазах промелькнувшие лукавые искорки и просто уверена, что он специально дал ей это заметить. Все-таки стиль одежды Северуса отличался от того, что и как носят другие маги. Его образ был проработан до мелочей, хотя при поверхностном взгляде могло показаться, что это не так. Мантия никогда не застегивалась и была скорее для галочки, поэтому развивалась при ходьбе, создавая впечатление полета.

— Что ты решила по поводу предложения МакГонагалл?

Гермиона не ожидала такой резкой смены разговора и не сразу поняла, что он имеет ввиду.

— Какого предложения? А ты об этом…

Вспомнив, что это было одно из воспоминаний, когда он рылся в ее памяти.

— Ничего не решила. Я не уверена, что смогу находиться в Хогвартсе, где столько всего произошло. Я не уверена, что из меня выйдет хороший преподаватель. Я неожиданно поняла, что у меня больше нет терпения объяснять одно и тоже глупым детям. Наверное, оно закончилось на Роне и местами на Гарри. И ты сам видел, что некоторые… вещи, у меня перестали получаться. Кого и чему я могу научить? Если я сама себя защитить не могу. Первогодок из фамильяров делать кубки?

Этот вопрос снова поднял на поверхность больную тему, которая на время ушла в тень. Глаза Гермионы погрустнели и она отвела взгляд в сторону окна. Ее настроение стало падать быстрее, чем лифты в Министерстве.

— А работа в Министерстве?

Гермиона снова посмотрела на Северуса.

— Северус, что мне там делать? Сидеть как одна из многих канцелярских крыс, перебирать бумажки, разводить теории, дипломатически врать, улыбаясь тем, кто реально заслуживает, чтобы им дали по морде? Да, я заучка Грейнджер, но я хочу практического применения знаниям, а не чтобы они пылились свитками, погребенными в многочисленных дебрях министерских стеллажей. Возможно, это последствия того, через что мы все прошли.

Вот зачем было спрашивать? А ведь утро так хорошо начиналось. Как она может ответить, если она сама не знает, чем ей заняться дальше. Как примирить себя с действительностью. Где найти подорожник такого размера, чтобы завернуться в него с головой как в кокон. Хорошо, что процентов от сбережений на ее счете в Гринготтсе пока хватало, чтобы более-менее держаться на плаву и не сдохнуть с голода. К геройскому ордену полагалась компенсация за “причиненные потери”, которая и послужила основой сбережений.

— А как ты смог вернуться туда? Где нашел силы преподавать? Зачем ты вернулся в Хогвартс? МакГонагалл мне говорила, что она тебе предложила стать директором школы, и она бы костьми легла, но добилась твоего назначения, но ты отказался, согласившись вести только выпускные классы по Зельеварению. Да, ты тащишься от своих зелий как... кот от валерьянки, но ты мог бы организовать свою лабораторию и не возвращаться туда, где столько негативных...воспоминаний.

Когда Гермиона сравнила его с котом, Северус впервые открыто улыбнулся. Разные варианты сравнений он слышал за свою жизнь. В основном не очень лестные и приятные, но чтобы его сравнили с чем-то более менее милым и пушистым — в первый раз. И эта его улыбка озадачила Гермиону — ее мозг автоматически стал вспоминать видела ли она ее когда-то вообще? Нет, не видела.

— Я действительно не особо горел желанием туда возвращаться. В место, где пришлось совершить то, что я совершил, в место, где половина все еще винит меня в убийстве Альбуса. И хотя его портрет орет на всех углах, что он сам меня вынудил, ярлыки очень сложно снять. Но мое вынужденное там пребывание мне нужно для реализации одного проекта.

И Северус видя, что Гермиона стала смотреть на него более заинтересованно, улыбнулся уголками губ. Ох уж эта заучка. Только могила ее исправит, чтобы она не говорила. Она даже села более собранно.

— Что за проект?

— Я планирую создать своего рода школу обучения боевой магии с углубленным изучением таких направлений как Зельеварение и Защита от темных искусств, конечно, там будут такие предметы как Трансфигурация и Трансгрессия, но они будут рассматриваться как сопутствующие. Опережая твой вопрос, скажу, что этот проект будет отличаться от школы Авроров и от того, что могут дать известные университеты, во-первых, программой, которую я сам разработаю, исходя из собственного опыта, а во-вторых, очень жестким отбором студентов-выпускников Хогвардс и прочих схожих школ в будущем. Факультеты, личные связи и прочие льготы не будут иметь никакой роли и значения. Особые навыки будут иметь значение, но не главное. Все претенденты без исключения будут проходить ряд специальных тестов и собеседований, которые постоянно будут меняться. Отбираться будут только морально устойчивые, принципиальные и преданные этому делу люди. В итоге те, кто выйдут в финал будут иметь честь ну или несчастье беседовать со мной лично.

— Ты хочешь создать такие себе элитные спецслужбы как в магловском мире?

— Что-то вроде, да. Как показала история, именно из-за недостатка уровня знаний, практики, опыта, скорости реагирования, принятия решений и прочих факторов мы оказались не подготовлены к появлению Волдеморта и его “кружка однодумцев”, а потом и к своевременной их ликвидации в зародыше. В итоге с ними пришлось сражаться детям, которых, как ты говоришь, учили только трансформировать фамильяров в кубки, а на один из серьезных предметов им в преподаватели ставили Локонса и Амбридж: один только самозабвенно кончал, смотря на свой портрет в полный рост, а вторая просто министерская сука, установкой которой было не допустить практики, чтобы вас перебили как щенят. И хотя Альбус, в силу связанных Министерством и Советом Попечителей рук, старался как-то вас защитить, но у него была “великая миссия”, ради которой он все равно пожертвовал всем и вся. Ты знаешь. И ты, я думаю, понимаешь, что установившийся сейчас мир не навсегда, в будущем обязательно появится новый недопонятый и недолюбленный “Волдеморт” с идеями чистокровности, жаждой власти над всеми или просто слетевший с катушек, решивший самоубиться и заодно всех остальных за собой потянуть. История имеет свойство повторяться, но наш Министр уже расслабился, выполнив долг по раздаче медалей и орденов, не забыв повесить себе побольше. Все успокоились.

— И ты остался в школе, чтобы заранее присмотреться к будущим выпускникам и первым потенциальным претендентам?

— Да. С чего-то надо начинать. И Гермиона… я хотел бы, чтобы ты тоже участвовала этом проекте. Если тебе, конечно, интересна эта идея.

— Ты же только что сказал, что никаких личных связей, льгот и прочего?

— Так я и собеседования с собой не отменял… К своему личному помощнику и партнеру у меня очень высокие требования.

Как-то незаметно в квартире Гермионы стало появляться все больше личных вещей Северуса, а в ее шкафу висел уже ряд однотипных черных сюртуков и несколько мантий. Хотя однотипными они казались только на первый взгляд. Если присмотреться внимательнее, то можно было заметить, что они отличались фактурой ткани, что влияло на посадку и оттенок в целом, длиной, размером и количеством пуговиц. Единственное, что было у них похожими — высокая стойка-воротник.

И конечно же теперь в доме появился нормальный кофе. Гермиона не относила себя к истинным гурманам этого напитка. Она спокойно могла выпить как сваренный в турке кофе, так и купленное по дороге «непонятное коричневое нечто» в бумажном стаканчике. Но Северус, имея тонкие вкусовые рецепторы и острое обоняние, просто не мог пить «эту гадость». Он каждый раз демонстративно морщился, когда видел, что она это пьет. Потом, в лучших школьных традициях снейповского исполнения, шла лекция о вреде для организма, бесполезности его употребления, которая всегда заканчивалась угрозой не подходить потом к нему с просьбами обезболивающего зелья. Пока он это все говорил, Гермиона подходила к нему, вставала на цыпочки, целовала и демонстративно выбрасывала стакан в мусорку. Но Северус не был бы собой, если б не добился своего. Даже Гарри как-то заметил, что Гермиона “уж очень знакомо” скривилась, когда она навестила его в школе Авроров и они сели поболтать на лавочке, купив себе кофе из передвижного кафе.

А ещё Северуса раздражало отсутствие полноценного камина в квартире, чтобы пользоваться каминной сетью. Тем, что имелся в наличии, без ущерба для своих размеров, мог пользоваться только Живоглот. Если бы он им, конечно, пользовался. Гермиона и сама понимала, что это не совсем удобно. Ее квартира была в сугубо магловском районе Лондона и она уже год никуда особо не перемещалась, поэтому отвыкла от некоторых вещей. Но теперь, когда она собралась полноценно вернуться назад в магический мир, приходилось выбирать более длинные пути достижения места назначения. Особенно это было неудобно, если они договаривались с Северусом встретиться у него дома. Так точно аппарировать, как он, Гермиона не умела, поэтому, чтобы минимизировать пустую беготню туда-сюда, часть ее вещей так же незаметно перекочевала в его дом и заняла не одну полку и вешалку. Правда, несколько полок оккупировали ее книги.

— Конечно, книг много не бывает.

Северус многозначительно обвел взглядом бесконечное множество книг на стеллажах своей библиотеки, которые закрывали несколько стен снизу доверху, что заставило Гермиону смущенно покраснеть.

Гермиона с Северусом не афишировать свои отношения, но и не особо это скрывали. Северус считал, что окружающим, по большому счету, все равно с кем он спит и их мнение его не интересовало в принципе, главное, чтобы на лице Гермионы чаще появлялась улыбка. Гермиону тоже все устраивало, единственное, она не была уверена, что ее друзья спокойно примут эту новость, потому как очень глубоко въелись в их память школьные страхи. Конечно, Северус герой, но многим до сих пор в кошмарах снятся уроки Зельеварения, отработки за взорванные котлы и, как рассказывал Невилл, не сдача СОВ с повторным курсом у “любимого” преподавателя.

Но все тайное вскоре становится явным. Как-то к ней в гости, пока Северус был на занятиях в Хогвартсе, пришли Гарри с Джинни.

— Гермиона, ты заново решила пройти курс Зельеварения?

Гарри сидел на диване и листал взятый с журнального столика учебник Северуса. Гермиона в это время зашла в комнату с подносом в руках, на котором дымились чашки с кофе для нее и Гарри и чаем для Джинни.

— Ага. Решила освежить знания. Ностальгия.

И быстро пробежала взглядом по комнате в поисках других улик пребывания в ее доме мужчины. Вроде бы все чисто. Как хорошо, что Северус очень организован. Это ее вещи у него дома валяются то там, то здесь.

— Извращенка. Что там освежать. Ты и так как ходячая библиотека.

— Ну…

Гермиона поставила поднос на столик и подала гостям напитки. Джинни с удовольствием вдохнула аромат чая.

— Ты когда успела научиться так заваривать? Что там за добавки? Научишь?

— Ага, и кофе какой-то другой. Не такой как всегда. Что-то там явно добавлено.

Гарри принюхался, пытаясь угадать, что за специя, а Джинни хитро посмотрела на Гермиону, потом на Гарри и сделала маленький глоток.

— Это любовь, Гарри.

Гермиона с Гарри застыли с поднятыми чашками в руках и уставились на нее. Гарри вопросительно поднял бровь, а Гермиона нахмурилась, всем видом показывая какой бред сейчас ляпнула Джинни.

И в тот момент, когда Гермиона уже было открыла рот, чтобы словесно убедить подругу, что та себе там что-то выдумала и виной всему ее гормональный фон, как из-за дивана вышел Живоглот, держа в пасти мужской черный галстук и медленно, как по подиуму, пройдя мимо них, важно проследовал со своей добычей в спальню. Черт!

Теперь на Гермиону уже вопросительно смотрел Гарри, а улыбка Джинни стала еще шире. Гермиона сделала глоток кофе и выдохнула. Поттеры теперь не отстанут.

— Ладно, поймали. Живоглот, а ты сегодня останешься без ужина!

Ответом было флегматичное “мяу” из спальни.

— У меня есть мужчина и мы вместе живем.

— Ну это же отлично! Ты была права, Джинни. Гермиона, а мы его знаем?

— Знаете. Его зовут Северус.

Было видно, что Гарри мысленно перебирает в памяти всех их общих знакомых мужчин и не может вспомнить одногодку с таким именем ни в бытность обучения в школе Хогвартса, ни среди одногруппников школы Авроров. И вот перебрав весь возможный список, его мозг уткнулся в правильный ответ, чему свидетельствовали круглые удивленные глаза и отвисшая челюсть.

— Ты хочешь сказать, что это… Северус… Снейп?

— Да. Именно это я и сказала.

Гермиона спокойно допила кофе и поставила на стол пустую чашку.

— Он же… он...

— Что — он?!

Гермиона с вызовом посмотрела на Гарри, готовая в любой момент кинуться в защиту Северуса и их отношений.

— Мягко говоря… странный.

— Я думала ты скажешь старый и страшный.

— Эм… ну возраст — это относительно, о вкусах не спорят… просто это очень неожиданно...

Было видно, что Гарри пытался у себя в голове свести в одну картинку Гермиону и Северуса Снейпа и это пока плохо ему удавалось.

— Говоря, что вы живете вместе, ты имеешь в виду что и…

— Да, Гарри. Секс у нас тоже есть как у всех нормальных пар, и живет он здесь не потому, что ему негде жить. Ты знаешь, что у него есть свой дом.

Джинни дернула мужа за рукав, привлекая к себе внимание.

— Гарри, ты же видишь, что она счастлива. Ты сам недавно говорил, что Гермиона последнее время изменилась и становится похожа на себя прежнюю. Оставь их в покое. Это их отношения, их все устраивает, и мы не имеем права лезть со своими советами или упреками.

— Да я не упрекаю, просто это внезапно и невероятно.

И вспомнив еще что-то, с беспокойством спросил

— А ты уверена, что он тебя не использует? Ведь он всегда любил... мою маму.

— Гарри, вот зачем ты мне это напоминаешь?

— Ты мой друг, я тебя люблю и беспокоюсь за тебя.

— У всех есть прошлое, Гарри. И я верю, что тоже занимаю определенное место в его сердце. Он мой дом. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.

— Ты точно извращенка, подруга. Но если тебе нравиться и все устраивает…

— Спасибо, Гарри.

Видимо Гарри представил себе что-то “такое”, от чего несколько раз передернул плечами.

— У тебя есть что выпить покрепче?

— А мне можно еще такого же чая?

Со спиртным беседа потекла более непринужденно, а Джинни и так не напрягалась, потому что чувствовала, что все будет хорошо.

— Кстати, мне до сих пор интересно, как он тогда остался жив. Когда мы уходили он умер.

— Он не умер, просто вы, идиоты, плохо прощупали пульс. Когда ты с Роном ушел, я вернулась, оказала помощь и портом переправила его на порог больницы.

— Оу. Теперь понятно, как он оказался в магловской больнице. На судебном процессе твой Северус не мог этого объяснить, что чуть не стоило ему свободы. Судьи решили, что он сам решил сбежать и скрыться от правосудия. Если бы, как всегда, не помощь Альбуса, не знаю как бы он выпутался. Представляешь, Альбус даже для этого умудрился пробежаться по чужим портретам до Министерства. Было неожиданно его там увидеть. Судьи тоже офигели. Подожди, Гермиона, это был тот единственный порт, про который ты нам уши прожужжала, на экстренный непредвиденный случай?

— Да.

— Кхм.

Складывать пазлы из событий и поступков Гарри тоже научился. По крайней мере это у него уже получалось намного лучше благодаря опыту, который преподала ему жизнь.

— А Рон знает, что ты со Снейпом?

— Не знаю. Мне все равно, что он там знает. Я его не видела с того момента, как он тут хлопнул дверью и свалил.

— Он устроился работать в магазин к своим брату.

— Большое достижение в жизни.

За окном уже было достаточно темно, а значит скоро сюда должен был вернуться Северус Снейп. Не то, чтобы Гарри его боялся, но он еще не был готов воспринимать того в новом статусе. И Гарри начал подгонять жену.

— Что-то мы тут засиделись. Нам пора домой, у меня еще домашнее задание не сделано, да и скоро некоторые домой вернутся, а здесь незваные гости.

Джинни с Гермионой одновременно рассмеялись.

— Гарри, все-таки я попрошу тебя пока сильно не распространяться про нас с Северусом.

— Гермиона, мне все равно никто не поверит. Так что спи спокойно, с кем ты там спишь и получай удовольствие. Боже, что я несу!

За что получил беззлобные удары кулачками с двух сторон.

Как только они ушли, буквально через пару минут в коридоре раздался хлопок, и в комнату вошел Северус. Гермиона даже поднос с пустыми чашками и стаканами не успела донести до кухни.

Равнодушно оценив содержимое подноса, Северус поцеловал Гермиону и сел на диван. Мантии на нем не было. Видимо, оставил ее в школе.

— У нас были гости?

— Да, Гарри с Джинни.

Поднос неожиданно вырвался из рук Гермионы и самостоятельно поплыл по воздуху в направлении кухни. Она, наверное, никогда до конца не привыкнет к беспалочковой магии Северуса.

— И они знают о нас.

— Ты же вроде пока не хотела посвящать никого в эту страшную тайну.

На слове “страшную” Северус изобразил ужас на лице. Гермиона рассмеялась, села к нему на колени и правой рукой обняла его за шею, а он, в свою очередь, обнял ее за талию, оставив ладонь на ее бедре, а пальцы второй руки переплел с ее пальцами левой руки.

— Я и не собиралась. И не потому, что это тайна, тем более “страшная”. Это просто никого не касается. Скажи спасибо Живоглоту.

Северус слегка приподнял краешек брови.

— Мы сидели пили чай, а он, поганец, взял и вытащил из-под дивана твой галстук, который мы вчера использовали...не по назначению.

Сказав это Гермиона слегка покраснела, а Северус многозначительно ухмыльнулся.

— И как? Они упали в обморок?

— Нет, но было пару напряженных моментов. Конечно, Гарри не в восторге, но он прошел уже стадию смирения и на пути к принятию. Ну а Джинни, это Джинни. Она всегда позитивно настроена, а сейчас и подавно.

— А в гневе твой Поттер сыпал оскорблениями в мой адрес и указывал тебе на твою незрелость и неразборчивость в связях?

— Он назвал тебя странным, а меня извращенкой. И он не мой.

— И все?

— И все.

— Что ж, удивлен.

— Северус, ты его недооцениваешь и относишься предвзято. Гарри сильно вырос, и не только физически.

Разговаривая с Северусом, Гермиона медленно перебирала пальцами его волосы, периодически ласково проводя подушечкой большого пальца по контуру его нижней челюсти, иногда доставая до подбородка.

Как-то Гермиона согласилась составить Гарри компанию в буфете больницы Святого Мунго, пока Джинни проходила очередное обследование. Сидели, болтали о том о сем, Гермиона с удовольствием поглощала заварное пирожное, запивая чаем из травяной смеси, а Гарри крутил на столе пустую чашку, со скукой в голосе рассказывая, как продвигается его обучение в школе Авроров.

— Гермиона, мне кажется, я делаю что-то не то, или нахожусь не там. Все, что нам преподают — мало чем отличается от программы Хогвартса. То, что преподносят как “новый материал”, например, по Зельеварению, Снейп нам вдолбил еще на пятом курсе, а из его учебника Принца-полукровки я узнал о заклинаниях больше, чем на уроках Заклинаний.

— Гарри, ты похвалил его педагогический дар? Ты ли это?

Гермиона не могла не рассмеяться. Гарри поджал губы и насупился.

— Ладно-ладно. Расслабься. Я не собираюсь заставлять тебя открыто признавать, что он тебе нравится, и это при том, что ты собираешься дать своему ребенку его имя. Но думаю, ты проникнешься к нему еще больше, если я тебе скажу, что ты не сильно далек от истины, и мы с Северусом считаем, что пора изменить структуру образования.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Знаешь, если тебе интересно, то будет лучше, если ты сам, напрямую, с ним поговоришь. Это его видение, его идея и он сможет более детально рассказать, как он это видит.

Гарри хотел еще что-то сказать, но в поле его зрения попало что-то интересное и Гермиона обернулась посмотреть, что же привлекло внимание ее друга.

К ним в полной задумчивости направлялся Драко Малфой собственной персоной. Благородные черты лица, короткая стрижка, идеально сидящий дорогой костюм, высокий, стройный. Одним словом, мечта любой девчонки в возрасте от 16 до бесконечности. Но на нем, как и на всех, события прошлого оставили свой отпечаток. Теперь напрочь отсутствовала эта фирменная малфоевская напыщенность.

— Малфой, а ты какими судьбами здесь?

Сфокусировав взгляд на людях, сидящих за столиком, он улыбнулся и подошел.

— Так у меня же практика в больнице сейчас. А вы чего? Болен кто?

— Мы Джинни ждем.

— А задумчивый чего? Пациент сложный и диагноз не можешь поставить?

— Да нет, с диагнозом все нормально, мой куратор подтвердил, и пациент скоро пойдет на поправку. Хотя... да, пациент... сложный и диагноз... неоднозначный.

Драко положил на стол книгу, которая оказалась толстым справочником по травам и сел на свободное место, все еще о чем-то размышляя.

— Расскажешь?

— О чем?

Было видно, что Драко вроде как с ними, но мыслями далеко.

— Ну о сложном пациенте с неоднозначным диагнозом. Вон по глазам Гермионы вижу, что она горит желанием размять свой слегка заржавевший мозг.

— Я не знаю, насколько об этом... этично рассказывать, это не мое дело…

Гермиона с Гарри переглянулись. Малфой и “не этично” все в одном предложении? Чего только не случится в жизни. Стало даже любопытно, что ж там за случай такой приключился. Поэтому они повернулись к Драко, показывая всем видом, что они внимательно его слушают.

— Да понимаете, я тут у крестного справочник попросил по травам, и он разрешил зайти к нему взять, пока его не будет дома. И когда я уходил, заметил на спинке кресла часть женского нижнего белья.

Гермиона застыла, даже перестала дышать, проклиная про себя свою неорганизованность в бытовых мелочах. Гарри посмотрел на подругу, повернулся к Драко и сделал самое заинтересованное лицо.

— И какую часть?

— Чего часть?

— Белья. Верхнюю или нижнюю?

— Верхнюю.

— Ну мало ли, может кто забыл… впопыхах.

— Я сначала тоже так подумал. А потом заглянул в шкаф.

Гермиона почувствовала, что задыхается и поняла, что не дышит. Стараясь не привлекать внимания, она сделала медленный вдох. Гарри тем временем старался держать серьезное выражение лица, пока Драко делился чужой тайной.

— А там на вешалках куча женской одежды висит.

— Ну и что тебя смущает, Драко?

— Меня смущает чье оно.

— И какие варианты имеются?

— Первый, что это вещи какой-то женщины, но маловероятно, хотя предпочтительней. Второй, что его.

Гарри закашлялся, пытаясь скрыть смех, а Гермиона выпучила глаза и уставилась на Драко с отвисшей челюстью. Прочистив горло и следя за голосом, Гермиона, наконец, тоже вклинилась в разговор.

— А почему ты решил, что это не может быть женщина?

— Потому что это надо быть сумасшедшей уровня моей тетки Беллы, чтобы жить с ним. Кстати, она какое-то время за ним бегала, пока в тюрьму не загремела. Вы же знаете, что мой крестный очень сложный человек, характер — дрянь, репутация темная, внешность специфическая, родословная тоже хромает. Одним словом, не подарок. Нормальная женщина вряд ли рискнет к нему вообще подойти, не то, чтобы… И вот исходя из этого я прихожу к варианту, что это его одежда, раз висит в его шкафу. Ну мало ли. Одной странностью больше, одной меньше. Теперь воспоминание боггарта Невилла сидит у меня в голове. Может, Невилл провидец?

Гарри не выдержал и его просто скрутило от смеха, в отличии от Гермионы, которая застыла как статуя. С одной стороны, ее возмутило то, что ее сравнили с Беллатрисой Лестрейндж, а с другой — ситуация и правда была комичная, если посмотреть на нее со стороны Драко, и она, недолго думая, тоже рассмеялась, присоединившись к Гарри.

— Драко, вот теперь будешь знать, как лазить по чужим шкафам. Так бы спал спокойно, без всяких представлений Северуса Снейпа в платьях с...рюшами.

Гарри уже практически лежал на столе, и его смех перешел в невнятное хрюканье и всхлипывание. Люди за соседними столиками стали оборачиваться на них.

— Ну чего вы ржете как кони? Уже жалею, что рассказал вам.

— Извини, Драко, это и правда... смешно.

Гермиона вытерла потекшую от смеха тушь и постаралась выровнять дыхание.

— И что ты будешь с этим делать?

— А что я могу сделать?

— Например, открыто спросить у своего крестного?

— Грейнджер, ты в своем уме?! Как ты себе это представляешь? Крестный, а не твой ли это лифчик валялся утром на кресле, и не твоя ли в шкафу блузка с бантом? Нет уж, спасибо. А вот к вам я уже подумываю применить стирание памяти. И к себе, наверное, заодно.

Гарри примирительно поднял руки.

— Драко, ты прав, Гермиона не в своем уме. И ты даже не представляешь насколько. Но ты можешь быть спокойным. Мы никому ничего не скажем. Клянемся!

— Ладно, я пойду, мне и правда уже пора, я сказал куратору, что на пару минут в буфет выскочу, а уже прошло минут тридцать, а то и сорок.

Провожая взглядом удаляющуюся фигуру Драко Малфоя, Гарри многозначительно сказал Гермионе.

— Вот до чего могут довести ваши тайны. Или до психушки, или до убийства.

— Ладно не нуди, Гарри. Мы скоро всем заинтересованным лицам все расскажем. И мне тоже, кстати, пора. Мы договорились с Северусом встретиться в час дня возле Гринготтса. Попрощайся за меня с Джинни.

Гермиона встала из-за стола, поцеловала Гарри в щеку и пошла к выходу. Проверяя в сумке, все ли вещи собрала, она не заметила, как на кого-то наткнулась. Ойкнув и сделав шаг назад, Гермиона подняла глаза и увидела, что перед ней стоит Рон Уизли.

— Рон?

За прошедший год, пока она его не видела, Рон внешне сильно изменился. На годовщине Победы она его практически не видела, потому что старалась избегать семейство Уизли, чему способствовало большое скопление присутствующих в зале людей. Он поправился, отрастил пивное брюшко, лицо стало какое-то опухшее и пористое, рыжие волосы местами торчали в разные стороны, рука перебинтована, под ногтями то ли грязь, то ли компоненты очередной разработки его брата. И все это было упаковано в безразмерную одежду и старые кроссовки, на одном из которых был развязан шнурок, и, судя по степени его оттоптаности, — давно. Такое ощущение, что перед ней стоял не молодой парень, а мужик, которому давно за тридцать, а то и сорок лет. И этот человек когда-то был одним из лучших игроков в команде по квиддичу. Мда. Не то, чтобы Гермиона до сих пор таила обиду на то, как он с ней поступил, но и желания общаться с ним у неё не появилось.

— Привет, Гермиона. Что ты здесь делаешь?

— Здравствуй, Рон. Составляла компанию Гарри, пока он ждёт Джинни, а теперь, извини, я спешу на встречу. Пока.

Гермиона повесила свою сумку на плечо и собиралась уже уйти, но была остановлена рукой Рона, на своем предплечье. Она с удивлением посмотрела на удерживающую ее руку, а потом перевела взгляд на Рона. Под этим взглядом тот резко одернул руку и засунул в карман куртки. Взгляд Гермионы и раньше был достаточно красноречивым, но после близкого общения с Северусом он стал более “выразительным”.

— Подожди. Мы почти год не виделись, а ты только «здравствуй, Рон», «пока», и «я спешу»? Ты хотя бы для приличия поинтересовалась как мои дела, сказала, что рада была меня видеть, спросила, что я тут делаю. Мы же не чужие друг другу люди.

Гермиона ещё раз пробежалась взглядом по стоящему напротив неё мужчине.

— Ок, Рон. Как твои дела? Гарри говорил, что ты работаешь в магазине с братом. Поздравляю с вливанием в семейный бизнес. Судя по профессионально обработанной руке, ты был на перевязке травмы, скорее всего полученной на работе, а сейчас поднялся в буфет подождать Джинни с обследования. Была рада тебя видеть. А теперь мне и правда пора.

Сказав это, Гермиона обошла Рона и быстрыми шагами направилась к лифтам, пока тот не пришел в себя и не выдал ещё какое-нибудь правило этикета. Когда сказанное Гермионой было обработано его мозгом, ее уже и след простыл. Выругавшись, Рон развернулся и тоже поплелся к выходу, забыв зачем сюда пришёл.

Гарри не мог слышать со своего места, о чем говорили его друзья, но, судя по выражению лица Рона, Гермиона уже начала рассказывать "заинтересованным лицам" про свои отношения с Северусом Снейпом.

Приближался день рождения Гермионы, и Гарри заглянул в магазинчик братьев Уизли в поисках интересного прикола в дополнение к редкой книге, которую он откопал на блошином рынке. За стойкой стоял Рон и, увидев друга, расплылся в улыбке.

— Привет, Гарри! Каким ветром тебя занесло?

— Привет. За подарком. Скоро же день рождения Гермионы, вот и ищу что-то такое-эдакое для нашей заучки.

— Ее только книги возбуждают, ты что забыл? Или разгадки тайн. Чем древнее и страшнее, тем лучше.

— Рон, как ты можешь так о ней говорить. Вы же встречались, у вас были отношения.

— Вот именно были. Хотя отношениями это сложно назвать. Она постоянно мне отказывала, а если мне удавалось ее уломать, лежала как бревно. На нее позарится только такой же ущербный, как она сама.

— Рон! Мне неприятно слышать то, как ты говоришь о нашей подруге, но хорошо, что ты так спокойно отнесся к тому, что она теперь встречается со Снейпом.

Шар с искусственным снегом выпал из рук Рона, а сам он застыл с открытой челюстью.

— Что ты сказал?

И тут Гарри понял, что Рон был не в курсе отношений Гермионы.

— Эм… а ты разве не знал?… У тебя тогда в больнице было такое лицо, что я подумал она тебе сказала.

— Не ска-за-ла.

Сквозь зубы процедил Рон, сжимая столешницу прилавка так, что костяшки пальцев на его руках побелели.

— Рон, ты должен успокоиться и принять ее выбор.

— Я ничего ей не должен!

Рон вышел из-за прилавка и направился к выходу.

— Рон, ты потом пожалеешь! Остынь.

Гарри кинулся к взбешенному другу, пытаясь остановить, но тот с яростью толкнул его так сильно, что Гарри не удержался и упал на стеллажи с товаром.

— Твою ж мать, Рон!

Когда Гарри выбежал из магазина, Рона уже не было видно. Где его теперь искать, было не совсем понятно. Слишком много возможных вариантов: начиная от многочисленных баров, заканчивая любым темным углом, где Рон мог отсидеться, переваривая полученную информацию.

Первым делом Гарри решил предупредить Гермиону, но ее не оказалось дома, мобильный телефон не отвечал, и, потоптавшись перед ее дверью, он не придумал ничего лучше, как аппарировать в Хогвартс и найти Северуса Снейпа. Гарри посчитал, что тот должен знать. Не то, чтобы он считал, что Рон несет для Гермионы какую-то реальную угрозу, все-таки они были лучшими друзьями столько лет, если Рон косячил, то неосознанно, а потом жалел о содеянном. Но шестое чувство упрямо заставляло его направиться в Хогвартс.

На территорию школы все еще нельзя было аппарировать, поэтому Гарри оказался перед воротами замка и бегом пересек территорию двора. Ему навстречу улыбаясь шла директор МакГонагалл.

— Гарри! Как я рада тебя видеть! Ты так редко нас навещаешь.

— Директор МакГонагалл, где сейчас профессор Снейп?

— У него сейчас занятия, а что случилось?!

— Все потом! Мне его надо срочно найти. Это личное. Не переживайте.

— Внизу в подземельях. Где обычно.

— Спасибо! И добрый день!

Оставив в коридоре удивленную МакГонагалл, Гарри побежал в указанном направлении.

Дом, милый дом. Хорошо, что сейчас были занятия и коридоры были пустыми, иначе он не пробился бы через толпу желающих получить автограф Гарри Поттера.

Гарри, добежав до школьной аудитории в подземельях, перевел дыхание и смело открыл дверь. Все присутствующие повернули головы в сторону смельчака, который осмелился прервать урок.

Когда студенты увидели, что это сам Гарри Поттер, по мрачной аудитории прокатилось волна возгласов.

— Всем молчать!

От интонации, с которой это было сказано, онемеешь, не то, что просто замолчишь. Гарри даже на минутку показалось, что он снова студент на уроке Зельеварения и сейчас с его факультета снимут баллы. Студенты седьмого курса застыли в ожидании, забыв и про свои котлы, и про грозного преподавателя, во все глаза рассматривая Мальчика-Который-Выжил.

— Мистер Поттер, что вы себе позволяете?

Северус сошел с преподавательского места и направился к Гарри.

— Профессор Снейп, можно вас на минутку… Это касается… ее.

Внимательно посмотрев на встревоженное лицо Гарри, свежую царапину на его скуле, Северус так резко развернулся к студентам, что полы его мантии взметнулись в воздух.

— Всем отойти от котлов. Открыть учебники на странице 409. На следующее занятие предоставить развернутое эссе на тему “Корень асфоделя и его применение”. Минус 5 баллов с каждого факультета за игнорирование задания.

Студенты опомнились и зашуршали страницами книг, а Северус Снейп взмахнул палочкой, законсервировал котлы и покинул аудиторию. Гарри ничего не оставалось как последовать за ним.

В коридоре Северус резко остановился и развернулся. Гарри, не ожидавший этого, не успел затормозить и врезался в него на полном ходу.

— Я слушаю вас, мистер Поттер.

— Профессор... сэр...мистер Снейп...

— Поттер, что вы мямлите!

— Сэр, я тут был в лавке близнецов Уизли, хотел выбрать подарок для Гермионы, у нее же скоро день рождения...

— Ближе к сути, Поттер.

— Я проговорился Рону, что вы с Гермионой встречаетесь!... Слу-случайно.

— Пот-тер!

Глаза Северуса угрожающе сузились и Гарри увидел, как у того заходили желваки на лице.

— Я думал он ЗНАЕТ! А он не знал, взбесился и куда-то рванул. Я хотел на всякий случай предупредить Гермиону, но ее не было дома, телефон она не взяла, и я решил предупредить вас.

Северус опять резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Гарри пришлось практически бежать, чтобы успевать за ним.

— Сэр, я не думаю, что что- то случиться…

— Поттер, вы вообще редко думаете и плохо знаете своего друга.

— Простите, сэр.

Когда они вышли из замка, натолкнулись на МакГонагалл. Та уже было открыла рот, намереваясь все-таки получить ответы. Как-никак она здесь директор и несет за все ответственность.

— Минерва, все потом!

Мужчины быстро прошли мимо нее, и ей оставалось только проводить взглядом их спины.

— И пять баллов Гриффиндору за то, что пришли сюда, Поттер.

Когда они уже были за воротами Северус не останавливаясь схватил Гарри за шиворот, и они аппарировали.

Гермионе нравилось дома ходить в рубашках Северуса. Естественно, они были ей велики, и она могла с помощью магии подогнать размер под себя, но Гермиона этого не делала. И сегодня, как обычно придя домой и сняв свою одежду, она набросила на себя его рубашку, оставив сверху не застегнутой четыре пуговицы, закатывала рукава, скрутила свои густые непослушные волосы на макушке в пучок, закрепив эту конструкцию деревянной палочкой, и, довольная собой, с улыбкой посмотрела на Живоглота.

— Глотик, сегодня нас ждут великие дела. Ну, по крайней мере, меня.

Под одобрительное “мяу” Гермиона решительно взмахнула волшебной палочкой и призвала к себе книгу кулинарных рецептов. Сегодня ей захотелось приготовить что-то особенное. Не то, чтобы она была большим кулинаром, как Молли Уизли, можно сказать, ей вообще не нравилось готовить, но сегодня захотелось. Если ей в школе удавалось сварить зелье и выжать у “профессора Снейпа” оценку “Превосходно”, пусть даже сказанную через зубы, неужели она не справится с какой-то курицей? Полная решимости, Гермиона удобно уселась с ногами на диван, скрестив их, раскрыла книгу и начала листать страницы.

— Это не то.

— Это тоже не то.

— Разве это можно есть?

— Что за странное сочетание продуктов?

— Вот это вроде бы интересно, но где сейчас я раздобуду такие экзотические ягоды. Может можно их заменить чем-то другим?

Сдаваться Гермиона явно не собиралась, но ее отвлек стук в дверь. Правда это был даже не стук, а сильные удары, грозящие выбить входную дверь.

Аппарировать в ее квартиру мог только Северус, остальные же, в отсутствие каминной сети, пользовались другими разрешенными возможностями, и в итоге приходили к ней в гости как обычные маглы, тем самым не боясь раскрыться перед ее соседями.

Нахмурившись, Гермиона взяла палочку и решительно пошла проверить, кто это. Ей не сильно хотелось привлекать внимание соседей, и лишиться входной двери ей тоже не хотелось. Резко открыв дверь, Гермиона оборонительно подняла волшебную палочку. На пороге стоял Рон.

Немного расслабившись, Гермиона опустила руку.

Понимая, что не стоит устраивать скандал перед всеми соседями, а она знала, что этим и закончится, Гермиона отступила и дала Рону пройти в квартиру.

Рон был взлохмаченный еще больше, чем она видела его последний раз в буфете больницы, и от него достаточно ощутимо несло спиртным.

— Рон, ты чего пришел?

Гермиона старалась говорить как можно спокойнее, крепко сжимая в руке палочку. Рон бросил взгляд на одежду, которая была на Гермионе и скривился.

— Значит это правда?

Гермиона поняла, что Рон узнал о ее отношениях с Северусом и просто кивнула.

— Как ты могла лечь под НЕГО?!

Руки Рона периодически сжимались в кулаки, а лицо перекосило от отвращения.

— Он же… он… он...

— Что он, Рон?

Было видно, как тот напрягает свой пьяный мозг, подбирая самые обидные эпитеты.

— Мерзкий! Страшный! Вонючий Пожиратель!

— Ты еще забыл “старый”.

— Старый! Старый козел! Как ты могла?!

— С удовольствием, Рон.

Гермиона чертыхнулась про себя, потому что злить пьяного человека было плохой идеей, но слово не воробей. А Рон все больше распалялся и в глубине души Гермионе становилось не по себе.

— Значит, со мной, нормальным парнем, у тебя не получалось, а перед ним ты раздвинула ноги и...

— Рон, ты переходишь границы.

— Ты просто… просто…шлюха!

— Рональд Уизли! Пошел вон из моей квартиры! Немедленно! Иначе ты пожалеешь!

— И что ты сделаешь?

Рон с ухмылкой смерил взглядом зажатую в руке Гермионы палочку и стал медленно подходить к ней, а она начала пятиться назад, пока ее спина не уперлась в стену.

— Мы оба знаем, что ты теперь ни на что серьезное не способна.

И в тот момент, когда Рон поднял на нее руку, возможно, намереваясь ударить, Гермиона подняла палочку, зажмурилась и выкрикнула первое, что пришло в голову.

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

На секунду показалось, что все вокруг остановилось. Рон неверяще замер с поднятой рукой, а Гермиона с надеждой уставилась на кончик своей волшебной палочки, только слыша, как внутри бешено бьется ее сердце.

А дальше, будто кто-то снова нажал клавишу “play” и все завертелось. Из палочки вырвался голубой луч, обрел форму кота и со всей силы ударил Рона в грудь, отбросив в противоположную от Гермионы сторону.

Рон со всей силы влетел спиной в шкаф с посудой и книгами, сломав дверцы и полки. Когда его тело приземлилось на пол, на него сверху посыпались остатки содержимого шкафа.

От пережитого потрясения и мощного выброса магии из глаз Гермионы брызнули слезы и затряслись коленки. Тяжело дыша, она нагнулась, упершись руками в колени, все еще пытаясь осознать, что сейчас произошло. Рон же безуспешно пытался встать.

В этот момент в коридоре послышался хлопок и в комнату влетел Северус, с мельтешащим за ним Гарри.

Оценив обстановку, Северус изменился в лице и через секунду невидимая сила подняла Рона в воздух, и он, беспомощно дергая ногами, пытался ослабить хватку на своей шее. Его лицо стало пунцовым, а глаза грозились выпасть из своих орбит. В то же время от вида Северуса, вернее его выражения лица, и той энергетики, которая от него исходила, кровь стыла в жилах. Неудивительно, что его боялись даже в кругу Пожирателей, не то что простые смертные. Гермиона через силу сделала рывок и бросилась к нему на шею, привлекая к себе его внимание, и с мольбой во взгляде смотрела в его глаза, которые сейчас потемнели еще больше и казались бездонными.

— Северус, не надо! Тебя из-за него посадят! Не надо! Я тебя прошу! Северус!

Тем временем дерганья Рона становились все слабее и слабее. Гарри пытался определиться чью сторону ему занять и кого и от кого спасать. Но неожиданно тело Рона с шумом упало на пол.

— Поттер, заберите отсюда эту мразь, пока я не передумал.

Сказано это было очень низким, почти шипящим голосом с неприятными металлическими нотками.

Недолго думая, Гарри кинулся к другу. Но тот находился в обмороке от недостатка кислорода и сотрясения мозга, и поднять его без применения магии не получилось. Применив заклинание, Гарри, под леденящим взглядом Северуса и испуганным взглядом Гермионы сначала левитировал тело Рона в коридор, а там, покинув с ним квартиру, закрыл за собой дверь.

Гермиона почувствовала, как кровь стала отливать из ее головы, как затуманивается ее сознание, слабеют руки и ноги. Последнее, что ухватил краешек ее сознания перед тем, как она полностью упала в темноту, был обеспокоенный взгляд Северуса и его крепкие объятия, когда она стала оседать в его руках.

Когда Гермиона пришла в себя, то не сразу поняла где находится. Пару раз моргнув, она узнала потолок своей спальни, а в воздухе витали запахи разных зелий. Сознание вроде бы вернулось, но во всем теле еще ощущалась дикая слабость и шевелиться не было никаких сил. Гермиона почувствовала, как рядом с ней прогнулась кровать и ее руки коснулся шершавый язык Живоглота.

Сделав усилие, она подняла голову и осмотрела спальню. Возле окна, спиной к ней, застыл Северус, сцепив руки за спиной, но почувствовав движение, обернулся. Он стоял против света и ей с ее слабостью было плохо видно его выражение лица. Не придумав ничего лучше, Гермиона сказала первое, что пришло в голову.

— Как прошел твой день?

После секундной паузы последовал ответ.

— Мог быть и лучше.

Северус, наконец, отошёл от окна и стал медленно подходить к Гермионе. Ей же, почему-то, захотелось его успокоить.

— Северус, он мне ничего не сделал. Я клянусь. Это я его.

— Если бы он тебя хоть пальцем тронул… сдох.

— Северус!

Северус тем временем уже подошел к кровати и остановился.

— Гермиона, я не буду больше терпеть этот проходной двор.

— Что… что ты хочешь этим сказать?

Гермионе показалось, что Северус решил ее бросить и от этой мысли она почувствовала, как ее снова накрывает слабость.

— Я хочу сказать, что ты больше не будешь здесь жить.

Гермиона непонимающе подняла брови и сфокусировала взгляд на его лице.

— Мы будем жить в моем доме. Почти все твои вещи уже там. Остальные Микки позже перенесет.

Только сейчас она заметила, что многие вещи в спальне действительно отсутствовали.

— А Живоглот?

Гермиона испуганно посмотрела на кота, а потом снова на Северуса. Она видела, что хоть он того иногда кормит по утрам, но даже намеков на симпатию не проявляет. Кажется, его бы воля — Живоглот давно бы оказался за дверью.

Северус смерил взглядом кота, нагло развалившегося рядом с хозяйкой.

— Лоток этого монстра стоит дома.

Он, наконец, сел с ней рядом на кровать и обнял. Гермиона обняла его в ответ настолько крепко, насколько позволяло ее нынешнее состояние, уткнувшись носом ему в шею.

Но было то, что Гермиона не могла видеть: как он закрыл глаза, как расслабились черты его лица, и можно было бы с уверенностью сказать, что он счастлив.

Когда Северус ушел по своим делам, Гермиона решила более детально изучить дом, в котором она теперь будет жить. Она и раньше оставалась у Северуса, но ей было не очень удобно заглядывать по всем углам чужого дома. Теперь же это ее дом, и Гермиона, взяв из вазочки яблоко, пошла изучать уже свои владения.

Дом Северуса был достаточно большой. Скорее это можно было назвать особняком. Почти такой же большой, как у Гарри на площади Гриммо,12, доставшегося тому по наследству от Сириуса Блэка. Раньше этот дом принадлежал семье чистокровных магов, но после всех Войн и борьбы за чистокровность их род сошел на нет, и в связи с отсутствием каких-либо родственников и завещания, дом отошел Министерству Магии. Министерство, недолго думая, выставило его на торги, где он и был приобретен Северусом за вполне вменяемую цену. После капитального ремонта дом стал вполне уютным и светлым, с высокими потолками и большими окнами. Так что дневного света здесь было много.

Не успела Гермиона сделать пары шагов, как перед ней материализовался домовой эльф Северуса Микки.

— Чем я могу помочь мисс Грейнджер? Хозяин сказал, что вы теперь здесь хозяйка и я должен во всем вам помогать и слушаться.

Микки был еще достаточно молодым эльфом и чем-то напоминал Гермионе Добби. Она присела возле него на корточки, чтобы максимально быть на уровне его глаз.

— Тогда называй меня Гермионой.

— Хорошо, мисс Гермиона.

— Нет, Микки, просто Гермионой.

Микки прижал свои длинные уши к голове и выражение мордочки стало виноватым.

— Я не могу, вы хозяйка и если кто-то услышит, Микки будут ругать.

— Северус будет тебя ругать?

— Нет, что вы! Хозяин очень хороший! Микки его очень любит.

Микки это сказал с таким энтузиазмом и радостью в глазах, что заставило Гермиону улыбнуться. Она давно поняла, что бороться за свободу тех, кто не хочет быть свободным, бесполезно. Она внимательно посмотрела, во что был одет эльф. На нем был чистый детский костюм из футболки со смешным рисунком и подкатанных штанишек. Микки увидел, как Гермиона рассматривает его одежду и гордо выпятил грудь.

— Это хозяин мне дал.

— То есть ты свободный?

— Да, Микки свободный, но очень привязан к хозяину и никогда его не бросит.

— Микки, а как ты оказался у Северуса?

— Сначала Микки был домашним эльфом Малфоев, но ему не очень там нравилось, и когда мистер Снейп сильно заболел, лорд Малфой подарил ему Микки, чтобы тот ухаживал за мистером Снейпом. Так тот и стал новым хозяином Микки. Микки очень переживал за хозяина Снейпа. А когда хозяин Снейп выздоровел, то пытался вернуть Микки назад лорду Малфою, но тот отказался принять Микки назад и сказал что хозяин может делать с Микки, что пожелает. Но Микки и сам не хотел уходить, ему нравился новый хозяин. Он хороший и добрый, только никому этого не показывает. Хозяин пытался выгнать Микки, даже подарил одежду, чтобы Микки мог уйти “на все четыре стороны”. Микки лоб чуть не расшиб, так не хотел уходить. И хозяин Снейп смирился с Микки.

— Понятно. Хорошо, Микки. Можешь мне тогда показать что тут и где?

— С радостью!

Гермиона встала и пошла за довольным своей жизнью эльфом.

Оказалось, в доме еще был подвал, в котором располагалась просторная лаборатория, кладовая для ингредиентов и готовых зелий, и просторная комната Микки. Отдельным блоком находилась отопительная система и прочие коммуникации дома. Попасть в него можно было через боковую дверь прихожей на первом этаже. Также на первом этаже располагалась кухня, просторная столовая с большим овальным столом персон на двенадцать и барной стойкой вдоль одной из стен, а также уютная гостиная с большим камином, мягкими диванами и креслами. Из гостиной наверх вела деревянная лестница, балясины который были вырезаны в причудливых, но изящных формах. На втором этаже располагалась библиотека и несколько помещений, которые можно было использовать в качестве кабинетов. В одном из них был рабочий кабинет Северуса, остальные пока пустовали. На третьем этаже находились гостевые комнаты, которые состояли из спальни и ванной со всем необходимым. Четвертый этаж был разделен на два крыла: детская зона, состоящая их нескольких помещений и которая по понятным причинам сейчас пустовала и просторные хозяйские апартаменты, включающие в себя спальню с широкой кроватью, гостиную с мягким диваном и парой кресел, несколько ванных комнат и гардеробных. Во всех жилых комнатах дома были небольшие камины, отключенные от каминной сети. Они выполняли исключительно функцию дополнительного обогрева и уюта. Под самой крышей находился чердак, где, похоже, редко кто-то бывал, судя по паутине и скопившейся пыли. Также Гермиона заметила, что в доме полностью отсутствовали картины, как объяснил Микки, Северус был против посторонних глаз в доме.

Окончив осмотр, они спустились в гостиную на первом этаже.

— Впечатляет, конечно.

Гермиона была поражена и впечатлена. С ее маленькой квартирой в пятьдесят квадратных метров, состоящей из коридора, кухни, гостинной, спальни и ванной было не сравнить. Она представила сколько времени надо будет потратить на уборку особняка и что даже с магией займёт много времени.

Микки видно понял, о чем Гермиона сейчас думает, поэтому успокоил ее, что тут мало работы и он сам со всем справляется и ее помощь ему вообще не нужна.